В некотором царстве, в некотором государстве жили-были царь с царицей. Была у царицы любимая подружка — попова дочь. Была у царицы любимая служанка — Чернавушка.
Вот скоро ли, долго ли — родилось у каждой по сыну-молодцу. У царицы — Иван-царевич, у поповны — Иван-попович, у Чернавки — Ванюшка — крестьянский сын. Стали ребятки расти не по дням, а по часам. Выросли богатырями могучими.
Вот раз возвращались они с охоты — выбежала царица из горенки, слезами заливается:
— Сыны мои милые, напали на нашу страну страшные враги,
— Не плачь, матушка, не пустим мы змея через Калинов мост.
Словом-делом собрались — поехали. Приезжают к реке Смородиной, видят: все кругом огнем сожжено, вся земля Русская кровью полита. У Калинова моста стоит избушка на курьих ножках.
— Ну, братцы, — говорит Иван-царевич, — тут нам жить и сторожить, не пускать врагов через Калинов мост, в черед караул держать.
В первую ночь стал сторожить Иван-царевич. Надел он золотые доспехи, взял меч, в дозор отправился.
Ждет-пождет
Вдруг в реке во́ды взволновались, на дубах орлы раскричались — выезжает чудо-юдо шестиглавый змей. Как подул на все стороны — на три версты все огнем пожег. Ступил его конь ногой на Калинов мост.
Выскочил тут Ванюшка, размахнулся дубинкой железной — три головы снес; размахнулся еще разок — еще три сшиб. Головы и туловище в реку столкнул. Пошел в избушку да и спать лег.
Утром-светом вернулся Иван-царевич.
— А что, братец, как у тебя ночь прошла? — спрашивает Иван-попович.
— Тихо, братцы, мимо меня и муха не пролетела.
Сидит Ванюшка, помалкивает.
На другую ночь пошел караулить Иван-попович. Ждет-пождет — тихо на речке Смородиной. Лег Иван-попович под куст и заснул богатырским сном. Среди ночи взял Ванюшка железную па́лицу, пошел на речку Смородиную. А у Калинова моста под кустом Иван-попович спит-храпит…
Вдруг в реке во́ды взволновались, на дубах орлы раскричались — выезжает чудо-юдо девятиглавый змей. Вскочил Ванюшка, сошлись они, ударились — только земля кругом застонала. Чудо-юдо девятиглавый змей Ванюшку по щиколотку в землю вбил. Разгорячился Ванюшка, разошелся, размахнулся дубинкою — три головы снес.
— Стой, Иван — крестьянский сын, дай мне, чуду-юду, роздыху.
— Какой тебе роздых, вражья сила! У тебя девять голов, у меня одна.
Размахнулся Ванюшка — еще три головы снес, а чудо-юдо ударил — по колено Ванюшку в землю вогнал. Тут Ванюшка изловчился, захватил горсть земли и бросил змею в глаза.
Пока змей глаза протирал, брови прочищал, Ванюшка — крестьянский сын сшиб ему три последние головы. Головы и туловище в воду бросил. А Иван-попович все проспал, ничего не слыхал.
На третью ночь собирается караулить Ванюшка. Обувает сапоги яловые, надевает рукавицы пеньковые, старшим братьям наказывает:
— Братцы милые, я на страшный бой иду, лежите — не спите, моего крика слушайте.
Вот стоит Ванюшка у Калинова моста, за ним земля Русская. Пошло время за́ полночь, на реке воды взволновались, на дубах орлы раскричались. Выезжает Змей Горыныч, чудо-юдо двенадцатиглавое. Каждая голова своим напевом поет, из ноздрей пламя пышет, изо рта дым валит.
Ступил змей на Калинов мост. Тут Ванюшка выскочил, размахнулся, сбил змею три головы, а змей его по щиколотку в землю вогнал, подхватил свои три головы, чиркнул по ним огненным пальцем — все головы приросли, будто век не падали. Дыхнул на Русь огнем — на три версты все пожег кругом.
Видит Ванюшка — плохо дело, схватил камешек, бросил в избушку — братьям знак подать. Все окошечки вылетели, ставеньки в щепы разнеслись — спят братья, не слышат.
Собрал силы Ванюшка, размахнулся дубинкой — сбил змею шесть голов. А змей огненным пальцем чиркнул — приросли головы, будто век не падали, а сам Ванюшку по колена в землю вбил. Дыхнул огнем — на шесть верст Русскую землю сжег.
Снял Ванюшка пояс кованый, бросил в избушку — братьям знак подать. Разошлась крыша тесовая, покатились ступеньки дубовые, спят братья, спят-храпят, беды не ведают.
Собрал Ванюшка последние силы, размахнулся дубинкой, сшиб змею девять голов. Вся сыра земля дрогнула, вода всколебалася, орлы с дубов попа́дали. Змей Горыныч подхватил свои головы, чиркнул огненным пальцем — приросли головы, будто век не падали, а Ванюшку по пояс в землю вогнал. Дыхнул огнем — на двенадцать верст Русскую землю сжег.
Снял Ванюшка рукавицу пеньковую, бросил в избушку — братьям знак подать. Раскатилась избушка по бревнышку. Проснулись братья, вскочили. Видят: вздыбилась речка Смородиная, с Калинова моста кровь бежит, на Русской земле стон стоит. Бросились братья на помощь Ванюшке. Пошел тут богатырский бой. Чудо-юдо огнем палит, дымом душит. Иван-царевич мечом сечет. Иван-попович копьем колет. Ванюшка дубинкой бьет.
Никак змея не одолеть.
Изловчился Ванюшка и отбил змею огненный палец. Тут уж братья отсекли змею все двенадцать голов, туловище разрубили, в воду бросили.
Отстояли Калинов мост.
Утром рано-ранешенько вышел Ваня — крестьянский сын в чисто поле, о землю грянулся, обернулся мушкой и полетел в змеиное царство. Долетел Ванюшка до змеиного дворца, сел на окошечко. Сидят в белокаменной палате три змеиных жены, слезы льют:
— Убил Ваня наших любимых мужей. Как мы ему с его братьями мстить будем?
Старшая жена золотые волосы чешет, громким голосом говорит:
— Напущу я на них голод, сама выйду на дорогу, сделаюсь яблоней. Кто мое яблоко сорвет, сразу умрет.
Средняя жена серебряные волосы чешет, громким голосом говорит:
— А я напущу на них жажду великую, сама сделаюсь колодцем с ключевой водой. Кто моей воды попьет, сразу умрет.
Третья жена медные волосы чешет, громким голосом говорит:
— А я на них сон да дрему напущу, обернусь сама тесовой кроватью с пуховой периной. Кто на кровать ляжет — огнем сгорит.
Все Иванушка выслушал, все на сердце сложил. Полетел в чисто поле, о землю грянулся, добрым молодцем стал. Пошел в избу, разбудил братьев и говорит:
— Братья мои милые, убили мы змеев, остались змееныши: надо самое гнездо разорить, пепел развеять, а то не будет на Калиновом мосту покоя.
Вот собрались, мост переехали, по змеиному царству поехали. Едут, едут, кругом ни кола, ни двора, ни сада, ни поля — все огнем сожжено. Стали братья на голод жаловаться. А Ванюшка помалкивает. Вдруг видят: стоит яблоня, а на яблоне золотые яблочки. Обрадовались братья, коней подгоняют, к яблоне поспешают, а Ванюшка поскакал вперед и давай рубить яблоню, топтать, давить яблоки — только треск пошел. Братья сердятся, а Ванюшка помалкивает.
Едут дальше. Долго ли, коротко — стала жара страшная, а кругом ни речки, ни ключа. Вдруг видят: на желтом песке, на крутом бугорке стоит колодец золотой с ключевой водой; на воде чарочка золотая плавает.
Бросились братья к колодцу, а Ванюшка впереди. Стал рубить колодец, воду мутить, чарочку топтать, только стон по степи пошел. Братья злобятся, а Ванюшка помалкивает.
Ну, поехали дальше. Долго ли, коротко — напал на братьев сон, накатила дрема. Глаза сами закрываются, богатыри в седлах качаются, на гривы коням падают. Вдруг видят: стоит кровать тесовая, перина пуховая. Братья к кровати поспешают, а Ванюшка впереди всех, им лечь не дает.
Рассердились братья, за мечи схватились, на Иванушку бросились, а Иванушка им говорит:
— Эх, братцы любимые, я вас от смерти спас, а вы на меня злобитесь! Ну-ка гляньте сюда, богатыри русские.
Схватил Ванюшка сокола с правого плеча, на кровать бросил — сокол огнем сгорел. Братья так и ахнули. Вот они ту кровать в мелкие щепочки изрубили, золотым песком засыпали.
Доехали богатыри русские до змеиного дворца, убили змеенышей, дворец сожгли, пепел по ветру развеяли да со славой домой воротилися.
Задал царь пир на весь мир. Я на том пиру была, мед и пиво пила, по подбородку текло, а в рот не попало.
(1 оценок, среднее: 5,00 из 5)Сказка Умусликэн