Между высоких деревьев медленно катит свои воды величественная река, спокойная и гладкая, как расплавленное стекло или безоблачное, ясное небо в жаркий летний день. Кое-где ложе реки сужается, бег ее становится проворней, она размывает берега, чтобы дальше разлиться снова широким, спокойным течением.
Крупные обломки скал с плоскими вершинами, словно спящие чудовища, торчат из воды.
По берегам реки расстилается вечная чаща, полная тайн и лесных духов, отзвуков, криков, писков…
Внизу, у самой земли, в удалении от зеленых вершин и сплетенных
Над головой, под ногами, с боков – всюду виден мох. Он покрывает всю чащу, заглушает шаги. Местами моховые кучи – в человеческий рост, гирляндами мох свисаете ветвей деревьев. Во все стороны разбегаются тропинки, протоптанные зверями к водопою. Высоко в синеве неба повис орел, словно на невидимой нитке, в прибрежных кустах спит ядовитая гремучая змея.
Далеко-далеко на реке появляется маленькая черная точка. Она растет, приближается и наконец приобретает очертания каноэ из березовой коры. Оно легко, как засохший осенний лист, несется по водной
Лучи солнца ласково играют на мокрых веслах, ритмично вылетающих из воды. По ожерельям из длинных медвежьих клыков и когтей, по космам волос, упавшим на лоб и свисающим почти до половины носа, можно узнать мужчин из племени кри. Могучие торсы, вспотевшие от напряжения, блестят на солнце, как полированная медь.
Они спешат, чтобы опередить белых и предупредить своих о грозящей опасности. В верховьях реки они натолкнулись на следы, которые вели в сторону селения племени кри. Бледнолицые проходили здесь два дня тому назад.
У индейцев впереди было два дня тяжелой дороги и два водопада, которые надо преодолеть, прежде чем они прибудут в свое селение. Груды воды падали с грохотом и шумом с высоты полета стрелы и, разбиваясь об обломки скал на мельчайшие брызги, образовывали большую водяную тучу. Те водопады назывались Водами, Которые Говорят.
Однако два воина ошиблись, думая, что они опередят белых захватчиков, потому что именно сейчас они приближались к тому самому месту, где бледнолицые устроили засаду.
Солнце било прямо в глаза гребцов, и они не могли заметить людей, хорошо укрывшихся и замаскировавшихся среди ветвей громадного дерева. Подмытое рекой, оно наклонилось над ней, переплетя свои верхние ветви с ветвями деревьев, росших на другом берегу.
А белые хорошо обдумали свой план.
На расстоянии двух полетов стрелы они оставили несколько своих, которые позволили воинам спокойно проплыть мимо них по реке, а потом выскочили на берег, шумя, крича и беспорядочно стреляя.
Оба воина были убеждены, что именно в том месте они и проскочили белых, и уже не ожидали засады. Гребя изо всех сил, они подплыли под наклоненное дерево и… в этот момент почувствовали на своих плечах ременные лассо. Нападение было таким неожиданным и быстрым, что они не успели даже схватиться за оружие. Скрученных ремнями, их притащили к берегу.
Белые окружили их.
– Ну, что, краснокожие, не ожидали такой штучки, а? – спрашивал на ломаном языке их племени один из белых.
– Наши “длинные глаза” обнаружили вас прежде, чем вы думали, – хохотал другой, потрясая черным продолговатым предметом.
Индейцы молчали, не обращая внимания на обидные слова и удары, которые сыпались на них.
– Слушайте, красные твари, вы нужны нам как проводники к вашему проклятому селению, – начал один из белых, выглядевший вожаком отряда. – Если будете вести себя хорошо и кратчайшей дорогой проведете нас к своему племени, мы даруем вам жизнь.
– У белых людей лживый язык. Они десять раз на день меняют свои слова, – ответил один из воинов.
– Можешь верить моим словам, я всегда выполняю свои обещания, – отрезал белый верзила. – Чтобы доказать вам, что мы – ваши друзья, – продолжал он, – я приказываю развязать вас. Садитесь с нами к костру.
Но как только развязали воинов, один из них сильным ударом кулака сбил стоявшего рядом с ним белого, и, прежде чем поняли, что произошло, индеец прыгнул в гущу деревьев и исчез в лесу.
Несколько белых кинулись за ним в погоню, остальные скрутили другого индейца, повалили и стали бить на земле.
Разъяренные тем, что не схватили беглеца, они вымещали злобу на лежащем и связанном его товарище.
– Ты, красная собака, заплатишь нам за побег того! Будешь служить и лизать нам ноги, дикарь!
Воин лежал неподвижно. Ни одного слова не слетело с его сомкнутых уст.
Это привело белых в еще большую ярость. Конец избиениям положил вожак:
– Отстаньте от него! Тот, что удрал, наверно, скоро сообщит о нас своему роду. Мы немедленно должны двинуться в путь, а этот, – он указал на лежавшего, – нужен будет нам как провожатый. Немедленно садитесь! Двинулись!
Люди побежали к спрятанным лодкам, чтобы столкнуть их на воду и погрузить на них оружие и имущество. Двое остались сторожить связанного пленника.
Во время приготовлений на другом берегу раздался троекратный крик совы. Белые не обратили внимания на это – в лесах было полным-полно сов. Но индеец узнал голос своего товарища: ведь совы не кричат днем.
– Эй, ты, красный, – окликнул его один из стороживших, – как тебя там называют в твоем селении?
– Мое имя – Эухета, – ответил индеец.
– Ага, это на вашем диалекте значит – Бешеный Мустанг?
Индеец утвердительно кивнул головой.
– Ну, иди, Эухета, иди и будь послушным. А то по дороге можешь заработать несколько граммов свинца.
У лодок к ним подошел вожак и еще раз спросил индейца:
– Ну, что, одумался? Соглашаешься быть нашим проводником?
– Бешеный Мустанг покажет дорогу бледнолицым, – коротко ответил индеец.
Все уселись в огромную лодку, оттолкнулись от берега веслами. Только теперь развязали индейцу руки и дали ему весло для управления. Лодка, тяжелая и большая, плыла медленней, чем индейское каноэ. Обрадовался Бешеный Мустанг – не опередят товарища, который бежит вдоль берега. Время от времени из лесной чащи доносились голоса разных птиц – это товарищ давал знаки, что он там и что у него все в порядке.
Чем быстрей они продвигались вниз по реке, тем больше появлялось торчащих скал, среди которых пенился поток, бурлили водовороты. Лодка проносилась через пороги среди кипящих вод, которые могли бы втянуть самый тяжелый пень дерева и разбить его в щепки.
Бешеный Мустанг мог бы очень быстро покончить со своими врагами, но он все ждал, он хотел подыскать для них самую верную смерть.
В опасных местах белые подозрительно смотрели на индейца. Он же держался невозмутимо, стараясь ничем не обнаружить зреющих в его сердце планов.
Вот они снова приближаются к порогу, попали в быстрое течение, которое с бешеной скоростью несет их между скалами, похожими на зубы разъяренной щуки. Белые люди в страхе зажмурили глаза, уже видя в брызгах волн и водоворотах свою смерть. Но одного легкого движения руки Бешеного Мустанга было достаточно – и лодка выскочила из вспененной воды на спокойную гладь.
Среди шума воды чуткое ухо Бешеного Мустанга улавливало отдаленный грохот самого большого и самого опасного водопада.
Мчась еще быстрее и наконец врываясь в горловину между высокими черными скалами, вода тут становится бешеной и брызжет вокруг белой пеной. Индеец не тормозит разогнавшейся лодки, он еще больше ускоряет ее бег. Когда миновали один из больших камней, он молниеносно оттолкнулся от дна лодки и мощным, пружинистым прыжком достиг безопасного каменного уступа.
Лодка с белыми мчится дальше. Черные волны реки подбрасывают дряхлую скорлупку, чтобы верней разбить ее о камни. Раздаются глухой треск и отчаянные крики белых, но через мгновение царит такой покой, как будто тут ничего не произошло.
С тех пор этот водопад называется Водопадом Бледнолицых.
(1 оценок, среднее: 5.00 из 5)Лиса Судья Сказка