Смех и горе
Дело было в старые времена, при Николае Первом. Железных дорог еще не было, и новобранцам приходилось трудно — на место назначения нужно было являться по способу пешего хождения.
Крестьянин Рязанской губернии Спасского уезда Козодаевской волости, деревни Окомеловки, Василий Иваныч Курилов попал на службу в Петербург. Служба солдатская, ружейные приемы и особенно словесность ему совсем не давалась. Много попадало ему в ус да в рыло от взводных.
Видит Курилов, что служба тяжела и что другие молодые солдаты берут медицинское
Наступил государский военный смотр. Курилову, как и всем солдатам, выдали первоерочную (первосортную) амуницию, подучили ружейным приемам. Приехал государь император, поздоровался с войсками; пропустил мимо себя войска церемониальным маршем: «Спасибо, братцы!»
Потом поротно стал опрашивать допрос претензий: «Не имеет ли кто-нибудь из вас претензии?» Курилов первый выискался в своей роте: «Я имею претензию,
Государь был в веселом расположении духа. «А что ты мне привезешь оттуда?» — «А привезу я смех и горе, ваше императорское величество!» — «Ну, хорошо, отпу екаю; только привези мне смех и горе!» И государь записал о том в свою памятную книжку.
Кончился смотр. С Курилова сняли новую амуницию, выдали ему рваные шароваришки и заплатную шинель, старые казенные сапоги, и дали годовичное отпускное свидетельство с правом на год на родину.
А Курилов незадолго перед тем нашел на улице пустой купеческий портмонет. Положил он в него свидетельство, десятикопеечную азбуку и три двугривенных — все, что у него было; да еще в грязный мешок наклал три фунта черных солдатских сухарей — и пошел пешочком в Рязанскую губернию, в Спасский уезд, в деревню Окомёловку.
Приходит он в город Владимир, спрашивает городового: «Где здесь хорошие номера для проезжающих?» Городовой показывает ему. Приходит туда Курилов: «Есть свободные номера?» — «Точно так!» — «Сколько стоит?» — «Два рубли в сутки». Курилов взял номер, заказал ужин в полтора рубля и полбутылки коньяку. А в кармане у него всего-навсего три несчастных двугривенных.
Хозяин спрашивает его: «Кто вы будете? Нам надо записать вас на меловую доску».— «Я генерал-майор из Сан-города-Петербурга, Василий Иванович Курилов». Хозяин посмотрел на его рваную солдатскую шинелишку, но ничего не сказал: только бы получить деньги.
Немного погодя в те же номера приезжает на тройке своих лошадей с кучером генерал-лейтенант из города Москвы. Берет номер и спрашивает хозяина гостиницы: «Нет ли у вас кого-нибудь из военных? Скучно мне одному в городе».— «Есть, ваше превосходительство, генерал-майор из Сан-города-Петербурга, Василий Иванович Курилов».— «Пришлите его ко мне!»
Хозяин гостиницы идет в номер к Курилову, а тот лежит на койке, азбуку свою разбирает. «Так и так, ваше превосходительство! Приехал генерал-лейтенант из Города Москвы, просит вас к себе в номер переночевать».— «Позовите его сюда!» Приходит генерал-лейтенант, рекомендуется: «Я такой-то генерал…» — «А я,— отвечает Курилов,— такой-то генерал». Лейтенант первым долгом заказывает бутылку коньяку и отличный ужин.
Выпили и закусили. Лейтенант предлагает поиграть в карты на деньги. Курилов сперва отказывался, но потом согласился. Играют. Генерал-лейтенант наиграл на Курилова 50 рублей и просит деньги. «Давай играть на сотню!» Стали играть еще. Курилову повезло. Отыграл от генерал-лейтенанта свои 50 рублей и наиграл на него еще 20 тысяч.
У генерал-лейтенанта нет больше наличных денег, а отыграться хочется. «Ставлю за 500 рублей своих лошадей с кучером и экипажем!» Курилов: «Надо посмотреть лошадей». Посмотрели: все блестит, а толку никакого в лошадях Курилов не знает. Согласились. Играют. Курилову опять повезло: отыграл у генерал-лейтенанта его лошадей и экипаж.
У генерала одна надежа — на свою одежу. Снимает генерал-лейтенант с себя генеральскую фуражку, эполеты, мундир, шаровары с лампасами и лакированные сапоги. «Ставлю всю свою эту амуницию за 50 рублей». Курилов согласился и отыграл у генерала его амуницию. Отдал ему свою рваную шинель и сапоги, надел на себя полную генеральскую амуницию — и в самом деле стал похож на генерала.
Проигравшийся генерал-лейтенант спит мертвецким сном (после выпитого коньяку), а у Курилова и хмель прошел от привалившего счастья. Призвал первым долгом своего нового кучера: «Как тебя зовут?» — «Иван».— «Известно тебе, что я отыграл у твоего барина его лошадей и экипаж? Ты теперь должен меня слушать во всем так же, как своего прежнего барина!» — «Слушаю, ваше высокопревосходительство!» — «Так вот, завтра в 5 часов утра подай мне лошадей и поедем в Рязанскую губернию!»
Курилов начал еще раз пересчитывать свои деньги. Ночь скоро прошла, и кучер подал лошадей. Проигравшийся генерал-лейтенант все еще спит. Взял Курилов десятирублевую бумажку, засунул ему за голенище: пускай, дескать, хоть за номер расплатится. Сел в коляску и уехал.
Приезжает он в город Николаевск. Въехали в город. Генерал Курилов подзывает к себе пальцем первого попавшегося городового. Тот на цыпочках бежит. «Где здесь самонаилучшие номера?» — «А вот там на пригорке держит самонаилучшие номера граф».— «Кучер, поезжай туда!»
А граф в это время сидел со своею единственною дочерью (он был вдовец), красавицею Катей, на террасе, и пили чай. Дочь и говорит графу: «Папаша, смотри! Какой-то молодой офицер едет — наверно, к нам!» Граф взял бинокль, посмотрел: «Молодой-то молодой, да еще и генерал!» У Курилова генеральская шинель была накинута на плечи, и красная подкладка виднелась. «Вот бы жених-от?» — подумала про себя графская дочь. Лет было ей уже немало, а хорошие женихи все не приезжали.
Курилов въезжает прямо во двор графского дома. Выбегает швейцар. «Есть свободные номера?» — «Точно так, ваше высокопревосходительство!» — «Сколько стоят?»— «С копями 10 рублей в сутки».— «Хорошо!»
Курилов остановился в графских номерах. Графская дочь идет к нему в номер и спрашивает: кто он и откуда? (Чтобы записать на меловой доске). «Я генерал-лейтенант из Сан-города-Петербурга, Василий Иванович Курилов! Еду в кратковременный отпуск к себе на родину. Папаша и мамаша у меня при смерти, а дома — пятнадцать домов и пятнадцать магазинов: приказчики и доверенные разворуют».— «А с чем магазины?» — «С золотыми и серебряными вещами».
«А вы кто будете — замужняя или девочка?» — «Я еще барышня».— «Что же взамуж нейдете?» (Курилов к тонкому обращению не привык.) — «Да женихов по мысли нет. Сватался студент да подпоручик, не захотелось идти за них».— «А я вам ндравлюсь?» Графская дочь покраснела и ничего не сказала. «Ну, если ндравлюсь, так выходите за меня замуж: предлагаю вам свою руку на бракосочетание».— «Я должна сначала переговорить с папашей». Идет к графу и рассказывает ему: «15 домов и 15 магазинов!., просит руки»…— «Благородное дело! — говорит граф, — если хочешь, иди замуж, воли с тебя не снимаю». Графская дочь идет опять в номер к Курилову и подает ему, в зпак своего согласия на брак, руку.
Скоро молодые перевенчались. Живет Курилов у графа с молодой женой месяц, другой и третий. Скучно ему стало по деревне. «Так и так, — говорит он своей жене,—15 моих домов и 15 моих магазинов приказчики и доверенные, пожалуй, разворуют; надо мне ехать на родину, а тебя я боюсь брать с собою: дороги, может быть, плохи. Приеду станцию-две и пошлю тебе депешу: ехать или не ехать». Графская дочь советуется с отцом: «Вася едет домой; мне хочет прислать депешу с первой или со второй станции: хороши ли дороги».— «Благородное дело! — говорит граф, — пусть едет!»
Приехал Василий Иванович в Рязанскую губернию, но еще не в Спасский уезд. Остановился кормить лошадей. Дело было в селе; номеров там нет, и пришлось остановиться в корчме. А в корчму незадолго перед тем прибыл военный писарек из заштатных — пробирался в Петербург искать писарской вакансии. Слово за словом, разговорился Курилов с нисарьком; и задумали они играть в карты на деньги. Плохо пришлось Курилову: отыграл у него писарь и все деньги (20 тысяч), и лошадей с экипажем, и генеральскую одежу. Отдал ему, из сожаления, писарь свой верхний плащ, чтобы было в чем идти домой.
Прежде чем идти, Курилов попросил хозяина корчмы написать ему письмо к жене. Тот согласился. В письме Курилов писал, что он проиграл все свои деньги, лошадей и одежу писарю; сознался, что он обманул невесту: назвался генералом. «Если,— говорит,— хотите знать, кто я, то посмотрите в спальне нашей под периной». А там оставил Курилов свой находный купеческий портмонет и грязный солдатский мешок с сухарями — графская дочь не заметила еще того.
Отдал это письмо Курилов своему бывшему кучеру Ивану: «Отдай,— говорит,— его графской дочери, а писаря непременно завези к графу в номера переночевать!» Кучер все так и сделал.
Пьет граф с дочерью чай на террасе. Дочь и говорит: «Смотри, папаша: Вася едет!» Граф взял бинокль, смотрит: лошади Васины, а в коляске сидит не он.
Между тем Иван привез писаря на двор к графу, и тот остановился в номере.
Прочитала графская дочь письмо, пошла скорее в спальну; нашла портмонет, прочитала свидетельство Курилова и горько заплакала: «Что я наделала? Вышла за молодого солдата!» Идет к отцу-графу. «Ну, что пишет Вася?» — «Зовет меня ехать; он остановился на второй станции; а этого человека Иван довез к нам по пути… Отпускаешь ли меня, папаша, к мужу?» — «Благородное дело!» — говорит граф. Открыл кассу: «Возьми,— говорит,— сколько тебе надо на поездку денег и поезжай!» Та взяла денег, а сама думает: «Надо как-нибудь изворотиться, выручить мужа!»
Идет в номер к писарю и предлагает ему играть в карты. Тот согласился. Счастье привезло графской дочери: отыграла она у писаря все то, что он выиграл у Курилова, взяла у него генеральскую одежу и выгнала из номера.
Села в коляску и поехала с Иваном в Рязанскую губернию, в деревню Окомёловку, разыскивать своего Васю.
А Курилов пешком пришел в свою родную деревню и молотит там хлеб с отцом.
Приехала графская дочь в Окомёловку. На краю деревни стоит трактир. Широкобородый здоровый парень-трактирщик стоит в красной рубахе на крыльце трактира, ухмыляется. «Где здесь живет Басилий Иванович Курилов?» — «Василия Ивановича я не знаю, а Васька Курилов есть, недавно со службы пришел. Вон его хата с краю — давно бы надо сломать на дрова, а то в ветреную погоду может кого-нибудь задавить».
Подъезжает к избушке Курилова. В избе сидит одна старуха {мать Василия Иваныча). «Здесь живет Василий Иванович?» — «Здесь».— «А где он?» — «На гумне с отцом молотит».— «Как бы его нам увидать?» — «Давайте я вас провожу».— «Нет,— говорит графская дочь,— покажите лишь мне дорогу, а я найду сама!» Та показала тропу.
Пошла графская дочь по тропке, приходит на гумно. Там молотят два мужика. Графская дочь с трудом узнала Васю: босые ноги грязны, штаны засучены до колен, рукава рубахи — до локтей; сам весь грязный, одежа рваная; волосы у него подросли, и отец подровнял ему их — заступами — топором на полене.
«Здравствуй, Вася!» — говорит графская дочь. «Здравствуй, женушка!» Отец Курилова испугался: «Приехала,— говорит,— царская дочь, а он ее зовет женой».— «Я,— говорит,— за тобой приехала: пойдем со мной!» Пошли. Обезумевший отец-старик смотрит им вслед и не надивится.
А графская дочь спрашивает: «Есть ли у вас в деревне баня и цирюльник?» — «Баня есть у попа, а за цирюльника ответит солдат Мохов».— «На вот тебе рубль — остригись у солдата да сходи вымойся в баню, а потом поедем к нам домой». Курилов остригся и вымылся кое-как в бане, а графская дочь велела кучеру подать лошадей к бане. Одела его опять в генеральскую одежу и привезла к себе домой.
«Ну, как съездила? Что выездили?» — встречает ее граф. «А 15 домов и магазинов Вася продал».— «А деньги куды?» — «А деньги в банк положил».— «Благородное дело!» — отвечает граф.
Живет опять Курилов у графа месяц, живет другой. Приходит срок воротиться ему на службу в Петербург, говорит он о том жене. Та графу: «Так и так, приходит Васе срок ехать в Петербург на службу».— «Да,— говорит граф,— надо торопиться, а то может выговор от командующего войсками получить. Возьми, сколько надо, денег!» Графская дочь взяла денег и поехала в Петербург. Приехали в Петербург. Взяла графская дочь самонаилучший номер, за 25 рублей в сутки. Остановились.
Идет Курилов на толчок, купил себе старую шинель, сапоги казенные, фуражку; приходит на другой день в роту. «Васька Курилов приехал! Васька Курилов приехал!» — кричат солдаты. А у Васьки Курилова на руке три золотых кольца. «Украл, видно?» — «Какое украл! Женился, братцы, на графской дочери». Смеются солдаты: «Где тебе на графской дочери жениться?»
Взводный кричит: «Васька Курилов! Принеси из цейхгауза винтовку, вычисти: она вся заржавела, а скоро будет государев смотр!» Принес Курилов винтовку, а чистить ее ему неохота. «Братцы! Кто вычистит за рубль мою винтовку?» — «Какой у тебя рубль! У тебя и копейки-то нет!» — смеются солдаты. Курилов вынимает из кармана пять рублей. «Кто вдвоем вычистит мою винтовку за пять рублей?» Все наперерыв кричат: «Я! Я! Я!» Взял двоих, отдал им винтовку: «Вычистите и принесите завтра в такие-то номера!» А сам ушел домой.
На другой день несут два солдатика ему винтовку в номер; входят, а у двери висит генеральская шинель на красной подкладке: Курилов, как приехал в Петербург, тут ее оставил. Испугались солдатики, драло домой. Курилов вышел на стук: «Эй, братцы!» А те давай бог ноги и винтовку его бросили на дороге.
На другой день Курилов явился в новой солдатской амуниции на государев смотр. Стали в ряды. Большого начальства” еще не было, одни поручики. Приезжает графская дочь в коляске на тройке на Марсово поле; подходит к офицерам: «Можно ли мне,— спрашивает,— пройтись по фронту?» — «Для чего?» — «У меня муж в строю».— «Пока большого начальства нет, можно».
Пошла графская дочь по фронту. Курилов говорит своему соседу-солдатику: «Это моя жена!» Тот толкнул его в бок: «Что ты, дурак? Какая тебе жена? Это генеральская дочь!» А графская дочь идет мимо Курилова и усмехнулась. Курилов на это заржал (громко засмеялся). Все солдаты удивились: «Что-нибудь да между ними есть!» Приезжают ротные командиры. Поручики просят графскую дочь: «Сейчас приедет командующий; отойдите, пожалуйста, к своей коляске: он у нас человек строгий!» Та отходит.
Приезжает командующий войсками Петербургского округа; подходит к офицерам, говорит им: «Замечаю я, господа, что на смотрах около вас все увиваются какие-то б…ищи; впредь чтоб этого не было!» Графская дочь услышала это, подходит к командующему и говорит ему: «Какое вы имеете право оскорблять меня?» — «А вы кто такая?» — «А вы кто такой?» — «Я командующий войсками Петербургского округа!»
Графская дочь поехала к государю во дворец. (А граф был родня государю императору.) Приезжает: государю уже поданы лошади. Встречает графская дочь его на лестнице (он едет на смотр), падает ему в ноги: «Прости, отец!» — «В чем ты виновата, дочь моя?» — «Я вышла замуж за рядового».— «Благородное дело, дочь моя! Я сам ходил рядовым, а теперь управляю престолом».— «Оскорбил меня публично площадными словами командующий войсками».— «Послать за ним тюремную повозку: пусть привезут его сюда в тюремной повозке!» Привезли. «На 22 в ряды!»
«А кто твой муж?» — «Василий Иванович Курилов».— «Послать за ним моих лошадей!» Привезли. «Это ты тот солдатик, который просился у меня на год на поправку и обещал привезти мне смех и горе?» — «Точно так, ваше императорское величество!» — «Ну, хорошо, хорошо! Привез ты мне радость: племянница моя вышла за рядового, — и горе: командующего войсками разжаловал в рядовые. Жалую тебя чинами и орденами. Завтра сделай смотр моим войскам, вместо меня!»
И сделал его командующим войсками Петербургского округа.
(1 оценок, среднее: 5.00 из 5)