Было объявлено, что казнь совершится в яшийки самурая, Яшийки представлял собой не просто двор: он был похож скорее на сад, вдоль высоких деревянных стен которого живописными группами росли приземистые сосны. Откуда-то из-под стены, огибая деревья, вытекал ручей. Извиваясь между камней, он сперва терялся среди цветов и папоротника, но вскоре вновь выдавал себя веселым журчанием и, поблескивая на солнце, вливался в небольшой пруд перед домом. Дорожка, ведущая от открытой террасы, взбиралась на горбатый мостик, сооруженный из покрытых
– Сиятельный господин мой, оплошность, за которую меня приговорили к смерти, я совершил без злого умысла. Ведь я необразованный человек и по своей темноте сделал ошибку. Я недалек умом от рождения, на то была воля кармы, поэтому я не всегда знаю, что получится в результате моих действий. Но казнить человека лишь за то, что он глуп, – несправедливо, а за всякой несправедливостью следует возмездие. Я знаю, что вы меня все равно убьете, но и вы знайте, что я буду отмщен. Из того, что вы совершите, выйдет дух мести, ибо дьявол вызывает дьявола.
Если будет убит человек, испытывающий неутолимую жажду мести, то дух погибшего неотвратимо настигнет убийцу и ужасно отомстит ему. И это самурай знал. Поэтому он ответил очень кротко, почти ласково:
– Ты нас очень испугал своими словами о том возмездии, которое сулишь нам после своей смерти. Но, с другой стороны, нам трудно поверить в то, что ты говоришь. Давай условимся, что ты подашь нам какой-нибудь знак, который и подтвердит, что твое последнее желание – желание отомстить – сбудется после того, как твоя голова будет отрублена. Сможешь ли ты сделать это?
– Конечно, конечно, я смогу, – ответил человек, обложенный мешками.
– Ну что ж, вот мы и договорились, – сказал самурай, вытаскивая свой длинный меч. – Сейчас я отрублю тебе голову. Видишь ли ты прямо перед собой каменную плиту тоби-иши? Так вот, после того как твоя голова будет отрублена, пусть она попробует ее укусить; и если твой разгневанный дух поможет ей Это сделать, то кое-кто из живых может ужаснуться тому, что с ним потом произойдет…
– Итак, ты постараешься укусить камень?
– Я укушу его! – вскричал осужденный. – Я укушу его! – вскричал он еще раз, вне себя от злобы. – Я уку…
Вспыхнула сверкающая на солнце дуга меча, со свистом рассекающая воздух, затем раздался короткий хрустящий звук. Связанное тело, зажатое мешками, осталось неподвижным, из обрубка шеи взметнулись две черные струи крови, а голова покатилась по песку. Тяжело подпрыгивая, вращая глазами,
высунув язык, она катилась прямо к камню, затем, неожиданно подскочив, она схватила верхний его край зубами, отчаянно стиснула на какой-то миг и в бессилии отпала.
От ужаса онемели даже самые болтливые из слуг. Все столпились вокруг своего хозяина. Сам же он казался совершенно невозмутимым. Спокойно передал свой меч ближайшему помощнику, и тот деревянным черпаком стал лить воду из бадьи на лезвие меча. И все так же молча смотрели, как от его рукояти к концу и потом на землю стекает постепенно светлеющая розовая струя. После этого самурай все так же спокойно и заботливо протер сталь несколько раз листами мягкой бумаги.
…Так закончилась церемониальная часть случившегося. После этого в течение многих долгих месяцев слуги и все домашние жили в неуемном страхе, ожидая посещения разгневанного духа. Никто из них ни на миг не сомневался, что их постигнет обещанное возмездие. Постоянный ужас, поселившийся в их душах, заставлял людей слышать и видеть такое, чего на самом деле вовсе не существовало. Их приводили в панику звуки ветра в зарослях бамбука, они даже днем пугались игры теней листьев в саду. В конце концов, посовещавшись, все решили обратиться к хозяину с просьбой позвать священника для того, чтобы он прочел Сегаки, с помощью которой они надеялись умилостивить разгневанного духа.
– Абсолютно ни к чему, – флегматично ответил самурай, когда его управляющий передал общее пожелание.
– Я, разумеется, понимаю, что последнее желание или намерение умирающего человека, связанное с возмездием, может явиться причиной опасений. Но в нашем случае опасаться нечего.
Слуги смотрели на своего хозяина с безмолвным недоумением, опасаясь спросить о причине такой безмятежной уверенности.
– О, причина достаточно проста, – заявил самурай, уловив невысказанное сомнение. – Неужели вы не знаете, что только самое последнее желание того бедняги могло быть для нас опасным? И когда я уговорил его дать нам знак, я отвратил его сознание от мысли о мести. Он умер, имея только одно намерение: укусить каменную плиту, – и это намерение он действительно оказался в силах выполнить. Но ничего больше, кроме этого. У него просто не осталось времени подумать о мести. Так что теперь у вас нет нужды беспокоиться по этому поводу.
И действительно, умерший их не беспокоил. И ничего больше не случилось.
(1 оценок, среднее: 5.00 из 5)Русская Сказка Передел И Недодел