Как черт волка сотворил
Когда Старик-бог сотворил мир и всех зверей, спросил он у черта:
– Как ты думаешь, черт, хорошо ли я поработал? Может, чего не хватает – нужного растения или полезного животного? Или, может быть, горы недостаточно высоки и озера недостаточно глубоки?
Очень понравилось черту, что бог с ним советуется. Набрался он храбрости и говорит:
– Хулить твою работу я, конечно, не могу, но, на мой взгляд, не мешает создать еще одного зверя.
– Какого же зверя? – с удивлением спросил бог.
– Ну, такого, – ответил черт, – который бы
– Так разве ж я не поселил в лесу медведя и змею? – спросил Старик-бог.
– Поселил, – ответил старый черт, – но только, как наступит зима, эти сторожа спать завалятся, и станет лес беззащитным, словно сиротка.
Захотелось старому черту самому такого зверя создать, который бы стал слабых божьих тварей уничтожать и повсюду зло творить.
– Какого же зверя, по-твоему, не хватает? – спросил бог.
– Я бы сам хотел создать этого зверя, если ты не возражаешь, – попросил
– Ладно, я не возражаю, – сказал Старик-бог.
– Об одном только я тебя попрошу, я сам не в силах вдохнуть жизнь в моего зверя. Если пообещаешь мне сделать это, увидишь, что мой зверь будет нисколько не хуже твоих.
– Выполню и это твое желание. Как закончишь своего зверя, приделаешь ему рот и глаза куда следует, скажешь: “Встань и съешь старого черта!”
– Гм, гм, съесть-то всегда успеется! – пробормотал черт и исчез в лесной чаще. Набрал он камней, прутьев, веток и мха. Принес из деревенской кузницы два тлеющих угля и пригоршню гвоздей.
Ночью принялся за работу.
Позвоночник сделал из толстого кола, голову из большого пня, заднюю часть из кирпичей, переднюю – из веток и прутьев, хвост из папоротника, а ноги из стволов ольхи. Вместо сердца положил камень. Покрыл туловище мхом, глаза сделал из раскаленных углей, а когти и зубы из гвоздей.
Когда зверь был готов, обрадовался черт и назвал его волком.
Но в волка надо было еще вдохнуть жизнь.
Вспомнил тут черт, что ему Старик-бог сказал, и произнес:
– Вставай, волк, и съешь…
Волк поднял голову и облизнулся.
Старый черт так перепугался, что больше не мог вымолвить ни слова.
Тут пришло ему на ум злое дело совершить, и он быстро воскликнул:
– Вставай, волк, съешь Старика-бога!
Но волк даже кончиком хвоста не пошевелил.
Сколько ни повторял старый черт эти слова, волк как будто и не слышал его. Пошел тогда черт снова к богу и говорит:
– Неправильные это слова! Не встает волк.
– А так ли ты сказал: вставай, волк, съешь старого черта?!
Ничего не ответил старый черт и пошел обратно. Крикнул он еще раз: “Вставай, волк, съешь Старика-бога”. Но не тут-то было. Тогда отошел он от волка подальше и снова крикнул: “Вставай, волк!” И совсем тихонько добавил: “Съешь старого черта!”
Как вскочит тут волк! Как кинется, точно ветер, за старым чертом, вмиг бы загрыз его, да только тот успел под большой камень спрятаться.
С тех пор стал волк самым заклятым врагом черта, все ходит да высматривает, как бы напугать его. Позвоночник у волка крепкий, как кол в заборе, зубы и когти острые, как гвозди, глаза сверкают, как угли, и весь он покрыт густой шерстью. И сердце у него твердое, как камень, когда он безвинных ягнят таскает и загрызает. Если кинуть в него камнем, он разозлится. А случится, что пастушонок огреет его хворостиной, так ему стыдно становится, что он три года к этому стаду и близко не подходит.
Если осенью тебе случится увидеть на опушке леса его горящие глаза, то знай – это он старого черта подстерегает.
(1 оценок, среднее: 5.00 из 5)